У воды есть источник, у дерева есть корни 水有源頭木有根
Меня зовут Яра, я окончила институт истории СПбГУ, кафедру истории искусств (бакалавриат) и факультет свободных искусств и наук СПбГУ, направление Арт-критика (магистратура). В начале 2019 года я, как и большинство студентов, приближающихся к отметке выпуска, много размышляла на тему: а что дальше?
В студенческом городке Jiao Tong University
Вариантов было два: работать или поступать в аспирантуру. Многие сейчас думают о важности высшего образования, и мне кажется, что, во-первых, тебя научат, если ты хочешь учиться, во-вторых, образование в университете даёт шанс бесплатного обучения у лекторов, читающих курсы в частных школах (например, Masters) за большие деньги, в-третьих, это заведение полезных знакомств с людьми, которые будут работать с тобой в одной сфере.
Во время обучения в магистратуре я пересеклась с профессором, которая преподавала искусство XVIII-XIX века на истфаке. Она предложила подать заявку на участие в грантовой программе с обучением в Шанхае и ведением своего проекта в одной из арт-институций Китая. Я заинтересовалась и согласилась. Процесс был таким:
- Сбор рекомендательных писем от профессоров и работодателей
- Перевод и заверение этих писем
- Написание семи текстов (в разных форматах) по темам своих научных интересов
- Собеседование с куратором программы – профессором Калифорнийского университета
Если сел верхом на тигра — слезать трудно 骑虎难下
На последнем этапе я очень нервничала: собеседование было на английском, и мне казалось, что я его забуду, как только включится ZOOM. В реальности же мы мило поболтали о моих научных интересах, стажировках в Эрмитаже и Русском музее, о практиках в университетах Бергена и Еревана. Закрыв компьютер и будучи красной, как помидор, я позвонила родителям, которые на тот момент ничего не знали о моем плане, и выпалила, что, возможно, скоро уеду учиться в Китай.
Близкие были удивлены тем, что я решилась на такую авантюру. До магистратуры я почти не сталкивалась ни с китайцами, ни с китайской культурой. Получая магистерскую, я работала в Эрмитаже, куда постоянным потоком приходили группы китайских туристов, особенно мне полюбившихся своей скученностью и быстрой реакцией на замечания. Замечания я делала, потому что в перерывах писала свою диссертацию по журналу «Декоративное искусство СССР». Работа над магистерской перевернула сферу моих научных интересов в сторону Азии. Наверное, не секрет, что в 1960-е в Советском Союзе всячески старались не упоминать Европу и Штаты, а вот статей по искусству стран Азии и Африки было много. Потихоньку благодаря журналу, я начала изучать искусство Китая, потом заинтересовалась программой обмена, а через месяц после собеседования с её куратором меня пригласили на стажировку.
Нефрит без обработки не будет драгоценностью 玉不琢，不成器
Следующим этапом стали сборы вещей, покупка огромного чемодана, получение визы, выбор комнаты в общежитии и прочие суетные мелочи. Программа предполагала собой чуть больше полугода в Шанхае, изучение языка, создание арт-проекта и поездки в Сиань на раскопки. Как говорится, хочешь насмешить судьбу – расскажи ей о своих планах, но об этом немного позже.
Сборы в неизведанную страну на продолжительный срок заняли у меня несколько месяцев. Итак, что мне предстояло сделать:
- Выбрать одежду на все случаи жизни
- Закупить лекарства, которые мне могут потребоваться
- Пообщаться с теми, кто уже живет или жил в Китае
- Установить Wechat, Alipay, VPN, 饿了么 (доставка еды), 淘宝 (Taobao легендарный сервис — внутренний AliExpress), Didi (такси)
- Закрыть бытовые вопросы в Питере
- Решить бьюти-вопросы: ногти, брови и тд. Я не могу без маникюра, поэтому мастер предложила купить любимые гель-лаки (пару штук), увезти с собой в Шанхай и найти там русских мастеров
- Сделать чек-ап организма и пройти медосмотр (хотя в реальности этот пункт оказался не таким уж важным)
Часть группы пришла ко мне в MoCA (музей современного искусства), посмотреть выставку. И как продвигается моя работа.
После перелета Москва – Шанхай я целую неделю пыталась понять, что и как. Мир очень тесен, поэтому я сразу нашла знакомых, или знакомых знакомых в своем университете. В компании стало гораздо проще решать проблемы. Например, мы все вместе проходили обязательный медосмотр для подачи документов на рабочую визу, которая была необходима для работы в музее.
Само по себе обучение в Jiao Tong Shanghai university (а именно так и назывался мой университет) представляло собой языковые курсы. Четыре дня в неделю полностью были забиты изучением китайского языка: лексика, грамматика и чтение. Пять месяцев программы спустя мы сдали экзамен и получили уровень HSK2*. Однако, он не был подтвержден официальным документом, потому что 2 уровень знания китайского по правилам подтверждения не требует.
Четверг для нас освобождался от учебы для практической работы над арт-проектом. В нашей группе было около 15 человек. Все резюме были отправлены в арт-институции Шанхая: галереи, государственные и негосударственные музеи. При желании, место для работы над проектом можно было найти самостоятельно. Мне искать не пришлось: уже на первой неделе мне написала наш куратор и сказала, что меня на собеседование ждет руководство Шанхайского музея современного искусства. Собеседование было достаточно простым: мы обсудили мой опыт работы до Китая и какие проекты мне интересны в целом. Через неделю меня уже пригласили на знакомство с коллегами.
Языковой барьер не особенно мешал по той причине, что все музеи работают примерно по одинаковой схеме. Я участвовала в создании нескольких pop-up выставок, вела экскурсии и мастер-классы на основной экспозиции и работала над проектом выставки современных русских художников в MoCA, которая и должна была стать моим итоговым проектом.
Одним из плюсов рабочей визы была свобода передвижения внутри и вне страны, поэтому на большие Китайские праздники мы путешествовали с друзьями из программы. В январе 2020 года, проводив свою семью домой, приехавшую ко мне на празднование Нового года, я отправилась на Филиппины. Там мы с с друзьями запланировали отметить уже китайский Новый год – он отличается датами от нашего, так как определяется по лунному календарю. Перед этим я сдала все материалы по выставке коллегам для изучения, закрыла мини-сессию по китайскому языку, и даже самостоятельно оплатила коммуналку в общежитии. «Даже» потому что этот процесс вымораживал меня каждый раз и я просила своих говорящих на китайском друзей делать это за меня.
Закрывать уши, воруя колокольчик 掩耳盗铃
В декабре 2019 года в Китае появился слух о страшном вирусе, который скосил всю Ухань – столицу провинции Хубэй и крупный город в 700 км от Шанхая. Мы были уверены, что это – много шума из ничего, всё вот-вот образуется и ничего страшного не произойдет. Тем не менее, американские коллеги начали тревожиться, как только новость дошла до них. Затем мы узнали об извержении вулкана в Маниле, куда и лежал наш путь. Не знаю, о чем мы думали в тот момент, со всех сторон нас предостерегали, но мы, тем не менее, решили поехать.
Вулкан Тааль, Манила
Добрались мы нормально. Во время путешествия по островам, куратор программы начала узнавать у нас о состоянии здоровья и дальнейших планах. Друзья из Китая сообщали о первых карантинах в крупных городах. Мы вернулись в Шанхай в конце января и, хотя волнение появилось, все русскоговорящие на программе были спокойны. В тот же день мы отправились поужинать и немного потанцевать. По дороге в клуб мы получили сообщение от куратора, что поездка в Сиань отменяется, программа закрыта, а мы должны в ближайшее время вернуться по домам.
Все стадии горя были пройдены. Многие из нас уже получили предложения по работе и по дальнейшему развитию созданных проектов, кто-то нашел отношения в Китае, а многие и вовсе уже не собирались возвращаться на родину.
Друзьям, улетевшим в отпуск в январе, вернуться и хотя бы собрать вещи уже не разрешили. Поэтому мои последние воспоминания о Шанхае были такими: мы с друзьями шатаемся от одного места до другого с кучами брошенных вещей в пустом городе.
Я вернулась домой одна из последних. Мой самолет приземлился в Санкт-Петербурге 14 февраля 2020 года.
Нет пира, который не кончается 没有不散的筵席
Конечно, с самого начала я понимала, что программа закончится, рано или поздно я вернусь в Санкт-Петербург. Covid-19 сделал процесс принятия окончания китайского этапа сложнее. После возвращения домой я продолжительное время чувствовала себя слепым котенком, который не понимал, что делать дальше. Хотя, начиная с 2020 года мало кто знает, что делать дальше или что будет завтра.
Как Китай изменил мою жизнь? Кроме бытовых вещей, таких как азиатская еда на завтрак, обед и ужин, глобально моя жизнь разделилась на до и после. Я читала много статей перед поездкой на тему культурного шока и они, конечно, ужасали. В реальности культурного шока у меня не было. Если заменить китайцев на русских в страшных сказках, то, как по мне, будет максимально органично и никто и не заметит подлога. С другой стороны, китайцы действительно отличаются от европейцев. Если верить, что у русских есть и европейские, и азиатские черты характера, то после программы, я считаю, что мой менталитет гораздо больше схож с азиатским.
Для карьеры. Опыт работы в Китае в целом интересно смотрится в резюме. Еще более привлекательно выглядит грант от Калифорнийского университета & Института Конфуция, поэтому здесь, конечно, сомнений нет, Китай бустарнул мою карьеру.
Хочу ли я обратно в Китай? Короткий ответ — да. Более развернутый ответ — да, я хочу в Китай 2019 года. Я хочу в свой университет и продолжать с той точки, на которой оборвалась программа. Такой возможности, конечно, нет. Для того, чтобы переехать в Китай, нужно продумать, чем там заниматься, где и как жить. К друзьям в гости я надеюсь поехать в следующем году.
*HSK2 = A2
Своим опытом поделилась Ярославна Краснова 💙
Ее можно найти в нельзяграме и в telegram-канале для друзей.
